Дорогие авторы, я точно знаю, у вас есть фики на Зангетсу, я буду очень любезна если вы сами выложите их в это сообщество. Порадуем себя и близких?
Со своей стороны кидаю сюда ещё один давний свой фик, думаю многим знакомый. Опять же, это частичка моего восприятия пары, дополняющая некоторые драбблы которые и так были вывешены здесь. Для тех, кто вдруг увидит его впервые просьба: не стоит обсуждать его со мной. Давайте договоримся, будто его вообще не было. Комментарии закрыты.
НИЧЕГО НЕТ ПРЕКРАСНЕЕ СМЕРТИ!
Как просто и глупо! Мальчику казалось: стоит лишь пожелать, и небеса разверзнутся с тем, чтобы выполнить его волю. Стоит захотеть – и мир склонится, прославляя его могущество. Стоит только пошевелить кончиком пальца, и любимая девушка падет на грудь, благодаря спасителя. Многое чудилось. Тогда.
Но это возраст такой, когда люди ещё не думают о смерти.
Она была старше, она была мудрее, она знала жизнь, она до последнего старалась спасти. Она ведь знала, ценой прощения станет его жизнь.
И противник не был врагом, он тоже не желал убивать. В победе над ребенком мало чести, а мальчик ещё толком не успел осознать всю ценность только что потерянной жизни.
Радость моя, вот и все.
Боль умерла на рассвете
В нежных перстах облаков
Розовым шелком струится
Еще не родившийся день.
Мальчик лежал в луже крови, сознание медленно гасло, но появление рядом других он застиг. Занпакто медленно перешел в духовный мир. Рядом с хозяином хлопотал Урахара, а Зангетсу думал о шансе, что мог бы дать мальчику. Или не мог? Урахара поднял взгляд, вздрогнул, увидев существо рядом, и опустил ладонь на грудь, из которой продолжала толчками бить кровь.
- Ты ведь ещё можешь помочь? – тихо прошептал Урахара, встретившись с Зангетсу взглядом, но, не выдержав его тяжести, опустил глаза к земле.
- Но не буду, – спокойно ответил Зангетсу, посмотрев вдаль, где уже светлело небо, предвещая близость рассвета.
- Но почему? – Урахара не мог подобрать слов, Зангетсу должен помогать, но почему же он этого не делает?
- У него не получилось, бывает и так, он не смог найти меня.
- Но ты бы мог…
- Не мог. Некоторые вещи, он должен делать сам, – Зангетсу подошел к мальчику, осторожно положил ладонь на лицо и закрыл глаза. – Вот так, теперь всё, больно больше не будет.
Урахара опустил взгляд на свою ладонь продолжавшую лежать на груди такого юного существа. Кровь больше не текла из раны. Исследователь сжал ладонь в кулак. Почему получилось так, где он ошибся? Отчего мальчик не смог найти свою силу?
Становилось светлее, предметы медленно обретали привычные очертания, а двое так и сидели возле погибшего, пока Зангетсу не наклонился и поднял на руки полупрозрачную фигуру более не принадлежащую ни миру живых, ни миру призраков.
- Ты хочешь…? – Урахара удивленно раскрыл глаза. Он знал или, по крайней мере, подозревал, что должно сейчас произойти. И не мог поверить, в этот выбор. Но всё оказалось именно так:
- Я покажу ему жизнь, которая никогда не произойдет, а потом он снова переродиться. Не волнуйся, это произойдет скоро.
- И всё-таки ты любишь его, – с грустной улыбкой признал Урахара.
- Так было и будет всегда, – прошептал в ответ Зангетсу, целуя мальчика в висок. И тому приснилось, будто он нашел свою силу, смог взять меч, и проснулся уже в доме странного улыбчивого человека со светлыми волосами. Потом тренировался, и, пройдя в мир духов, шел, чтобы спасти прекрасную девушку.
А там его снова убили, странный забавный мужчина с заплетенными в волосы бубенчиками, бегающий непременно с дюймовочкой на руках.
Мальчик открыл глаза и увидел над собой склоненного Зангетсу.
- Пожалуйста, - хозяин потянулся к нему, - Я хочу победить!
- Конечно, - Зангетсу прижал мальчика крепче и снова поцеловал висок, даруя продолжение сна.
Вздох мой, как стало легко!
Воздух вливается в окна,
Время. Мы вышли из дома,
Мы стоим над обрывом,
Встречая рассвет.
Урахара мог лишь с тоской смотреть на теряющих плотность призраков.
- Постой! – попросил неожиданно, в том числе и для самого себя. – Что ты показываешь ему? – Быть может течение сказки подскажет правильный путь? Желание всё исправить не давало покоя.
- Он только что победил Кемпачи.
При этих словах губы Урахары нервно вздрогнули, он тихо прошептал скорее для самого себя.
- А ведь он мог бы…
- Теперь сражается со своим убийцей. И вот этого удалось победить самому, у него получилось, он спас девушку. Теперь стал легендой с Готе. А сейчас возвращается домой.
- И как долго ты собираешься поддерживать иллюзию?
- Если он захочет, он проживет полную жизнь полную приключений, которых был лишен.
- Это не честно по отношению к нему.
- Это всё, что я могу сделать.
Урахара тяжело вздохнул, хотелось бы сказать Зангетсу все, о чем думает. Хотя занпакто тоже прав, не всё зависит только от него. Иногда хозяин должен подтверждать своё право обладания именно этим мечом. Как сейчас, сделать нечто достойное избранного. И всё же Зангетсу жесток, в его силах было помочь.
А мальчику снился готовый погибнуть город, новые враги и ещё более трудные сражения. Но теперь что-то было не так, теперь рядом не было Его. Этот сон не так и нравился, как удивительно, оказывается, привык сражаться бок о бок именно с Зангетсу. Очередные противники не могли увлечь, а драки сами по себе уже не были столь привлекательными. И всё чаще в этом сне нечто казалось неправильным. Так трудно понять. Будто отражение на воде вещи, которая и не существует на самом деле.
Радость моя, вот и все,
Боли отныне не будет
Золотом плавятся горы
И вспыхнули реки -
Осанна -
И солнце взошло.
- Быть может, хватит? – исследователю сейчас почти физически больно видеть обоих. Воплощение несбывшихся надежд, пара связанная между собой древними как всё сущее узами. Урахара почти понимал Зангетсу, потому что занпакто оставшийся человеком всегда помнит, с чего всё начиналось, в отличие от хозяина каждый раз начинающего путь с нуля. Хотя, возможно, это и не так. Просто после стольких лет жизни и опытов и над собой тоже, Урахаре сложно дифференцировать прочитанное в древних книгах, сказанное Бенихиме и разбуженной в крови памятью. Тем более, тот древний текст подтвердился почти один в один.
- Он сам решит, когда хватит, – мягко отказывается Зангетсу, продолжая гладить мальчика по щеке. Заглядывая в радужные сны, чутко реагируя на смену настроения. Если мальчик этого хочет, пусть тешится сказками, быть может, в следующий раз сильнее захочется именно такого завершения истории. Занпакто знает, у хозяина всё обязательно получится, как уже не раз получалось до того. И непременно будет в будущем, уж он то постарается помочь это осуществить. Да. Будет. Но не сейчас.
Бенихиме тоже была поблизости, и в отличие от Урахары она не вмешивалась, ибо точно всё помнила. И она то прекрасно понимала Зангетсу. Действительно лучше так: закончить неправильно начатый путь сразу, вместо того, чтобы страдать, потеряв любовь, которую только успел обрести. Вновь полюбить нового его и опять слишком быстро потерять. Возможно, в нынешнем воплощении Урахара немного разбирался в происходящем, и мог хотя бы немного понять, почему Зангетсу не помог. Но было кое-что ещё, осознать которое было не в его силах, а Бенихиме не торопилась о том говорить.
Только в этот вот миг смерти оба: и хозяин и занпакто могут вспомнить то, с чего всё начиналось. Всего лишь за несколько минут перед окончательной смертью, мальчик вспомнит всё. Мужчина же проклят помнить об этом всегда. Если бы Бенихиме хотела сейчас говорить, она бы спросила другое. Почему Зангетсу тянет? Почему не позволяет точно понять случившееся. Почему показывает иллюзии вместо того, чтобы эти несколько драгоценных мгновений быть вместе?
Свет пронизал нас насквозь!
Мы прозрачны для света!
Мальчик, ты понял, что стало с тобой
В это утро? Ты понял...
Солнце золотит верхушки деревьев, а потом медленно спускается вниз, на землю и вот спустя минуту резвится в рыжих волосах. Время для них двоих почти вышло, а они так и не побыли вместе. Но это не страшно. Зангетсу и раньше дарил мальчику сны, вместо свидания. Разве можно на что-то променять вот этот момент, когда голова дорогого человека покоится на твоих коленях, а на губах играет беззаботная улыбка? Разве не для этого он отринул свою жизнь, чтобы иметь возможность делать мальчика счастливым?
Но вот хозяину надоело бороться с солнцем, скачущим по ресницам, и он открыл глаза. Ещё затуманенные наведенным сном, но от того ещё более прекрасные.
- У вас почти не осталось времени, – невольно прошептал Урахара, всё так же не в силах покинуть их. Этот момент всегда завораживал, сколько бы ни крутил его в своей памяти. Момент, когда оба становились самими собой. А сейчас впервые Урахара сможет увидеть в этом своём нынешнем воплощении. Наяву.
А мальчик понял всё. В этот раз он не смог. Среди рушащегося мира, так и не смог отыскать того, кто мог бы стать его силой. И всё же Зангетсу был здесь, рядом с ним. Легкая обида, что всё произошедшее было лишь сном, быстро уступила место счастью – ведь здесь Он! Есть ли что-то более важное, чем человек, связавший свою судьбу с твоей так плотно, что становится непонятно, где кончаешься ты, а начинается он? Человек готовый умереть за тебя? Человек, чья любовь не способна утомить, потому что ты разделяешь её?
Что ж, скоро ветер окрепнет и мы
Навсегда оттолкнемся от тверди.
Мы ворвемся на гребне волны
В ледяное сияние смерти...
Воин сразу приметил мальчика, или же, возможно, кто-то желающий зла позволил заметить? А может и не зла, а просто из желания выслужиться нашел прекрасное юное рыжее создание, как раз из тех, которых предпочитал генерал. Вот только никто не смог бы предположить, что мальчишке удастся достучаться до покрытого шрамами сердца. Этого не случалось давно, возможно мужчина совсем уж забыл, каково это – любить. Потому не понял и сейчас, когда, казалось бы, потерянное навсегда чувство вновь вернулось в сердце. А ещё судьбой было предназначено, чтобы эта любовь не осталась без ответа. И юный воин, совсем ещё мальчишка, вопреки доводам разума, тоже всем сердцем полюбил своего ожесточившегося на жизнь генерала.
Но судьба воинов – сражения. И как бы ни хотелось мужчине сохранить своего возлюбленного от них, мальчишка должен был на себе испытать весь ужас войны. Можно было бы предположить, что опытный генерал и дальше продолжит одерживать одну победу за другой, и у пары всё сложится прекрасно, но у смерти свои планы на молодых.
Мальчишка дрался неподалеку, воин следил за ним краем глаза, но и это не уберегло. Как обычно в любой битве особенно важным является уничтожение командного состава, дезорганизованное войско представляет собой легкую добычу... Да и воин, убивший кого-то из военачальников пользуется особенной популярностью среди сослуживцев. Становится героем, так было всегда и везде, так было и здесь. Только вот лучший из противников, пробившийся сквозь строй защитников пришел с той стороны, где стоял мальчик. Генерал видел, как падали ветераны, он кричал любимому, чтобы не связывался с этим воином, но мальчику тоже было кого защищать. Потому он вышел против него. Мужчина видел улыбку на устах противника пронзающего мечом грудь его любимого. Видел торжество в глазах врага. Он понял, именно мальчик и был целью изначально. Расчет оправдался. Убив одного, они убили двоих. Генерал бросился к упавшему, прорубился через строй врагов. Он чувствовал тех, кто сражался рядом. Великолепные воины, друзья не оставили его. Он даже позволил себе, оказавшись рядом, опуститься на одно колено и оценить тяжесть раны. Первый взгляд показал: ещё всё возможно, мальчика ещё можно вылечить. Если дотерпит, если потеря крови не окажется фатальной, они ещё будут вместе! С утроенной силой сражался генерал, стоя над телом мальчика. Вдесятеро увеличилось количество желающих сразить его, столь откровенно подставившегося. Рядом один за другим падали проверенные в боях люди. Генерал сжимал до боли губы, но не желал трогаться с места, ведь переносить любимого нельзя, да и просто невозможно в такой битве. Один за другим падали пытающиеся прорваться к ним медики. Вокруг всё росла и росла гора трупов, а генерал боялся даже посмотреть вниз. Чтобы мальчик жил, он должен победить. Только это разрешал он себе знать.
Радость моя, мы летим!
Выше, и выше, и выше,
Города проплывают под нами
И птицы с ликующим криком
Взмывают под самое небо
Прощаясь с тобой...
Они победили. Он понял это, лишь когда друг положил ладонь на плечо:
- Всё. Их больше нет.
Лишь тогда позволил себе генерал опустить глаза на возлюбленного. И ноги отказались держать. Медленно опустился мужчина к ногам мальчика. Осторожно взял руку в свою ладонь. Хотел бы он понимать меньше. Лишь отстранил руку раненого медика, протянувшуюся остановить кровь:
- Оставь. Займись собой.
Медик отступил. Ему также было очевидно: всё закончено, мальчик умрет. А судьба вновь улыбнулась им и подарила редкий, но ценный дар, перед тем, как умереть юный воин пришел в себя:
- Я так хотел победить, – улыбка всегда удивительно подходила юному лицу, а ещё мальчик знал, как любит её генерал.
- Я знаю. И теперь он мертв. Мы с тобой победили его, – поднес ладонь мальчика к своим губам мужчина.
- Нет, это ты, а я проиграл, – снова улыбнулся мальчик. Ему было очень страшно умирать, но он и так уже проиграл, потому не мог показать возлюбленному свою слабость вновь.
- Ты нанес ему смертельную рану, а я потом просто добил, – целуя ладони любимого, мужчина не врал. Он видел это. Убивший его мальчика воин и так бы умер. С генералом он сражался ещё не зная, что мертв.
- Это хорошо. Я смог тебе помочь, – улыбнулся мальчик, закрывая глаза. – Я устал, теперь я немного посплю, а потом мы сможем победить всех, кто угрожает нам.
- Хорошо, – генерал плакал, укачивая в объятиях любимого. – А я в следующий раз сделаю всё, чтобы защитить тебя.
- Он умер, отпусти его, – выживший друг присел рядом, он видел немало подобных сцен, но забыл, что и его генерал способен на подобные чувства.
- Нет. Я его никогда не отпущу, я всегда буду рядом, чтобы защитить.
- Тебе нужно позаботься о своих ранах. Ну же, давай, он ведь не первый, кого ты потерял?
- Но он станет последним, – наклонился мужчина, целуя остывающие губы. Потом позволил перевязать свои раны, и всё же, несмотря на приказ медиков, так и не пожелал расстаться с мальчиком. Несмотря ни на что, он остался в той же палатке, где оставили на ночь до погребения юного война.
Все для тебя в этот день!
Горы, и реки, и травы,
Это утро - последний подарок Земли
Так прими его в Вечность с собой!
В ту же ночь на лагерь было совершено ещё одно нападение. Они отбились, и даже почти не понесли потерь. Но когда ветеран почувствовал беду, было уже слишком поздно. Он бросился к палатке, где прощался с любимым генерал, ругая сам себя, за то, что не понял цели нападения раньше. Как глупо, он и не подумал! Появление мальчика, как раз во вкусе генерала, вспыхнувшая вопреки всему любовь и воин, пришедший с той стороны, где должны были дать ему пройти. Вот только не дали, мальчик решил защитить свою любовь. Но и это было выгодно тем, кто нашел юного воина. А сейчас нужно было всего лишь добить генерала и до победы останутся считанные часы. Нападение служило лишь отвлечение от основной цели. Но уже подбегая к палатке, ветеран понял – слишком поздно. Когда он вошел внутрь, и увидел четыре трупа, тупо заныло сердце. Даже раненый мужчина мог сражаться. И всё же проиграл, в том числе и потому, что этого хотел. Генералы должны заканчивать свою жизнь на острие меча, а, не погибать от горя. Меч, пронзивший сердце генерала, воткнулось и в мертвое тело. Последний удар всё равно связал двоих в одно.
Для врагов это было победой, великие воины безопасны лишь мертвыми. Допустить, чтобы генерал смог пережить новую потерю они не могли. Сейчас было лучшее время для нападения. И они сделали это. Генерал же защищал не себя, а пусть даже мертвое тело любимого от поругания. А ещё он взял с собой в смерть другие души. И прошел за грань. Того, что влюбленные могут остаться здесь ветеран боялся больше всего.
- Я надеюсь, в следующем перерождении ты сможешь защитить его, – прошептал ветеран, закрывая генералу глаза, и стирая застывшую кровь уже не текущую их шрамов крестом рассекших лицо. А потом встал и позволил предателю воткнуть меч в спину. Лишь обернувшись напоследок взглянуть в глаза того, кто когда-то и привел мальчика с собой. А потом ветеран пошел в Сейретей, пусть его изгнали, как это происходило практически в каждом воплощении, но сейчас он умер естественным путем и заслужил право вернуться туда. Он мог бы ещё пожить, но просто должен был вернуться и увидеть тех двоих.
Тела же генерала и юного воина сожгли в тот же день, но война была уже проиграна. Армия была деморализована и, вскоре после гибели военачальника оказалась одолена.
Плачь, мы уходим отсюда, плачь,
Небеса в ледяной круговерти,
Только ветер Сияния, плачь,
Ничего нет прекраснее смерти!
Он искал двоих, но нашел лишь одного. Но не обычную человеческую душу отныне.
- Именно так и становятся шинигами, - прошептала Бенихиме, положив ладошку на его плечо, когда её хозяин бессильно смотрел на юного рыжего мальчика, не помнящего, кто он таков. – Именно так становятся занпакто. Отдав своё право на последующие перерождения, мы получаем возможность всегда защищать дорогого человека. Мы отвергаем свою жизнь, за возможность спасти.
- Я увижу его ещё когда-нибудь? – ветеран знал, выглядящих как люди занпакто очень мало среди шинигами.
- Увидишь. Он сильный, он выдержит, останется человеком, - немного непонятно объяснила тогда Бенихиме, но больше хозяину ничего не удалось выяснить у неё.
Она же не хотела объяснять, что только остающиеся людьми занпакто помнят о своей любви. Не могла говорить о безумной боли, когда тот, кого ты любишь, даже не помнит тебя. О том, насколько легче стать другим и вспоминать о былой любви лишь, когда вы оба погибаете, за несколько мгновений до исчезновения душ. Лишь немногие хотят и способны помнить о былой любви всегда.
Да и о том, что с каждым новым воплощением хозяин немного другой она тоже говорить не стала. И о том, сколько разных воплощений возлюбленного мужчины до этого любили ее, и она любила их, Бенихиме тоже не сказала. Не к чему. В следующем воплощении он об этом всё равно забудет, как забыл объяснение когда-то, почему она решила остаться человеком.
И ветеран действительно увидел генерала. Точнее не так. Позже, когда мальчик смог понять и почувствовать свою силу и их дороги вновь пересеклись, ветеран увидел мужчину, когда-то бывшего его генералом. Его близким, очень близким другом. Теперь знакомая фигура облеклась в черное, а шрамы на лице скрывали очки. И звали его теперь:
- Зангетсу, - спокойно ответил мужчина, прижимая ладонь к губам друга в почти интимном касании. – Теперь меня зовут Зангетсу. А наши прежние имена должны быть стерты из памяти всех живых существ.
Ветеран кивнул, как только новое имя было названо, прежнее исчезло из памяти. Это тоже плата за возможность быть вместе всегда.
Потом они переживали множество перерождений, когда очередные битвы заканчивались гибелью душ. И вновь и вновь в мир приходили Зангетсу и Бенихиме, и два других существа, каждый раз звавшихся по-другому. Множество шинигами повидали они на своём веку, и множество занпакто не выдержавших и отринувших свою человеческую суть. Множество раз они привязывались к своим новым хозяевам и множество раз были награждены возможностью после смерти увидеть того, кого любили когда-то, кого поклялись защищать.
Плачь, слышишь - Небо зовет нас, так плачь,
С гулом рушатся времени своды,
От свободы неистовой плачь,
Беспредельной и страшной свободы!
Урахара видел, как два духа изменились, став знакомыми ему когда-то людьми. Как в глазах мальчика мелькнуло узнавание, и двое слились в едином объятии. Потом души истончились настолько, что разглядеть их стало невозможно. Но исследователь всё равно смотрел туда, где когда-то стояли они.
- Пойдем, Киске, их больше с нами нет, - Бенихиме привычно положила ладошку на его плечо.
- Когда они вернуться?
- Кто знает? Может и завтра. Ты же знаешь Зангетсу, он любит этот мир. И приходит, когда ты позовешь.
- Ты права, - улыбнулся Урахара, отринув грусть, глаза весело блеснули. – И я даже знаю одну женщину, которой скоро подойдет время родить. Ведь душа же именно в это время занимает положенную ей плоть?
- Ты подумал о жене Ишшина, - упрекнула Бенихиме.
- Точно, и у неё должен быть мальчик. Как думаешь, Зангетсу не сильно обидится, если его хозяина в этом воплощении будут звать Ичиго? Боюсь, отговорить Ишшина назвать первенца именно так мне не удастся.
- У неё не обязательно родиться именно этот мальчик, - осторожно предупредила хозяина Бенихиме.
- Если я попрошу, Зангетсу придет, - повторил исследователь слова девушки, - И в этот раз Ичиго сможет найти силу, и обязательно захочет повторить тот сон, который Зангетсу в этот раз подарил. А я смогу обеспечить это. У Кучики как раз подрастает красавица-сестра – Урахара улыбнулся. Память воплощений хорошая вещь. И он помнит многое, по крайней мере, то, на что хватает сил. Зангетсу захочет вернуться как можно быстрее, пока на земле есть хоть кто-то, который может помнить его самого, таким, каков он был. Да и приблизить миг, когда мальчик вновь сможет обнять его, как когда-то давно, Зангетсу тоже захочет. А главное, исследователь снова сможет увидеть своего любимого генерала.
Плачь, мы уходим навеки, так плачь,
Сквозь миры, что распались как клети
Эти реки сияния! Плачь!
Ничего нет прекраснее смерти!
Бенихиме не стала отвечать. О том, как хорошо, когда время перерождения не подошло, и ты можешь просто пожить без постоянной боли в сердце, Бенихиме никогда не говорила Урахаре. И о том, что в промежутке между новым появлением шинигами в мире ты можешь быть просто собой, тоже. А ведь было ещё одно. Данное всем занпакто высшими силами обещание, что когда-нибудь хозяину и мечу будет даровано счастье обрести друг друга и покой. Хотя про это она просто не могла бы сказать, даже пожелав.
Но если вдруг шинигами исчезает из мира навсегда, хотя это и случается крайне редко, это лишь значит, что он прервал цикл перерождений и теперь может быть с тем, кого любит. А для того, чтобы обрести покой, надо немного, говорят, просто нужно, чтобы хозяин вспомнил всё сам. И её Урахара никогда раньше не был так близок к тому. Бенихиме перешла во внутренний мир хозяина, надежды тщетны. Пока в этом мире будет Зангетсу её возлюбленный не уйдет из него никогда. Их души связаны неведомым путем. И даже когда она сама обрела своё новое имя, другом семьи был тот, кого зовут сейчас Зангетсу. И Бенихиме надеялась, что это последняя смерть для пары. Всегда ведь хочется, чтобы двое обрели нормальную жизнь и всегда были вместе. А так же они бы проложили дорогу к нормальной жизни с возлюбленным и им двоим.
Но как показало время, её надежде не суждено было сбыться, и пара вновь пришла в этот мир. Ну что же, быть может, следующая смерть подарит им вечный покой. И хотя к горечи невозможности быть вместе с тем, кого любил когда-то, примешивалось легкое смущение от несбывшейся надежды, что это было бы началом пути и для них двоих. Но было одно, чему Бенихиме тихо радовалась. И в этот раз, придя в мир, Зангетсу остался человеком. Иногда ей казалось, будто она держится только потому, что держится он.